Они занимали совершенно особое место в советском музыкальном творчестве. Написанные в годы Великой Отечественной войны, годы тяжких испытаний, разные по своей манере исполнения, они обогащали нашу жизнь, звали и поднимали народ на борьбу во имя Победы. Каждая из этих песен  имеет свою неповторимую историю.  Были созданы и настоящие шедевры, песни-воины,  невероятно популярные и всенародно любимые, и среди них несравненные «Катюша», «Огонек», «Землянка», «В лесу прифронтовом», «Прощайте, скалистые горы», «Грустные ивы склонились к пруду», «Ленинградская застольная»…

Даже в наши дни, через три четверти века, слушаешь знакомые с детства слова и мелодии с замиранием сердца. А в годы войны они были сродни молитве, подобно «Землянке» поэта Алексея Суркова: «Бьется в тесной печурке огонь, на поленьях смола, как слеза, и поет мне в землянке гармонь про улыбку твою и глаза. Про тебя мне шептали кусты в белоснежных полях под Москвой. Я хочу, чтоб услышала ты, как тоскует мой голос живой…». Не меньшую силу морального заряда нес «Огонек», написанный Михаилом Исаковским в 1942 году. Поэт просто и величественно воспел отношения бойца и любимой девушки, провожавшей его на фронтовую позицию. «И пока за туманами видеть мог паренек, на окошке на девичьем все горел огонек…». Эту духовную связь двух сердец  поддержало письмо, полученное бойцом от любимой. «И просторно, и радостно на душе у бойца от такого хорошего от ее письмеца. И врага ненасытного крепче бьет паренек, за Советскую Родину, за родной огонек».
О величайшей силе и благотворном воздействии музыки, песен и стихов рассказывали многие  фронтовики, прошедшие с боями тысячи километров.
- Что такое боевые действия для психики любого нормального человека? – вспоминал  свои ощущения участник Великой Отечественной войны, гвардии майор Василий Андреевич Гордейчук. - Это пекло, это страх и ужас, невероятное нервное напряжение, когда хочется тишины, покоя, а вокруг дрожит земля, стоит грохот, протяжный вой, свист, танки лязгают гусеницами, снаряды и мины рвутся,  трудно дышать от удушающего дыма.  Бежишь среди этой  всеобщей суматохи, и повсюду смерть.  Вот рядом убитый товарищ упал, другого ранило, третьему руку оторвало, а кто и вовсе лежит бедный, лишившись ног, истекая кровью… Бесчеловечное, проклятое, страшное это занятие - война, не приведи Бог испытать никому, особенно молодым…
Василий Андреевич смахивает набежавшую слезу и вдруг преображается, лицо его светлеет, расцветает доброй улыбкой.
- Но и в этом аду кромешном были радостные минуты. Закончился бой, и все, кто остался жив, узнавали, что на передовую прибыла бригада артистов. Радость неописуемая для бойцов. Подъехала полуторка, борта открыли - вот и вся сцена. А на ней простая русская женщина в  традиционном наряде, кофте, юбке широкой, шали цветной. И запела она «Валенки, валенки, не подшиты стареньки…». Ей подпевают, слова знают все. А как запела она «Степь широкую…», представилась мне в тот момент наша украинская  раздольная равнина, поля колосистой пшеницы, вороха золотистых зерен и много, много солнца… А еще огромная бахча сладких кавунов и сторож дед Макар, который говорил: «Сейчас, сейчас, хлопчики, сорву вам самый сладкий кавун…». Когда выступали артисты, мы забывали о войне, это были минуты большого, несказанного счастья…
Фронтовые воспоминания мужа свято хранит вдова, труженица тыла Прасковья Сергеевна Гордейчук.
- Без песен на войне можно было сойти с ума, - говорил мой Василий Андреевич. – Уже после окончания войны, заслышав грозный всенародный призыв: «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой, с фашистской силой темною, с проклятою ордой…», он плакал и расстраивался.  Любимой песней мужа была вот эта с пронзительными, берущими за душу словами: «Дымилась роща под горою, а вместе с ней пылал закат, нас оставалось только трое из восемнадцати ребят. А сколько их, друзей хороших лежать осталось в темноте, у незнакомого поселка, на безымянной высоте…».
С мнением супругов Гордейчук полностью солидарен фронтовой десантник Федор Тимофеевич Бондаренко:
- Даже в тяжелейших условиях начала войны, - рассказал он. – Сталин приказал выдать 500 гармоней для использования на фронте. Понимал главнокомандующий, если в этой беде, в этой мясорубке, когда голова разламывается от грохота, зазвучит какая-то музыкальная нотка,  облегчит она душу, и вспомнит боец  дом, родных и близких, защищая которых бьет ненавистного врага… А у меня была балалайка. Наступало затишье, погоревали о погибших товарищах, и я начинал свой «концерт». Проходился по струнам, частушки пел про фрицев, насколько мог, поднимал настроение товарищей. Великое это дело - музыка и песня на фронте, без нее не добиться бы нам победы…
Руководитель и создатель знаменитого Академического Краснознаменного орденоносного ансамбля песни и пляски Александр Александров тоже считал песню оружием против врага, исколесив со своими артистами тысячи километров прифронтовых дорог. 
Наивысшее эмоциональное воздействие русской, как и любой другой песни, в хоровом ее исполнении. Мне довелось петь в армейском хоре во время срочной службы на Курильских островах, когда  после окончания Великой Отечественной войны не прошло и полутора десятилетий. Когда начинали петь «Прощайте, скалистые горы, на подвиг Отчизна зовет, мы вышли в открытое море, в суровый и дальний поход…», перед глазами возникал неведомый тогда полуостров Рыбачий, скалистые берега, волны, плещущие на борт корабля, идущего на боевое задание по Баренцеву морю. Мне не забыть впечатления от увиденного со склона полуторакилометрового вулкана на острове Итуруп. С неизведанным волнением и чувством растущей любви смотрели мы, как узкая, двухсоткилометровая лента острова, подобно сказочному кораблю, несется в просторы Тихого океана, туда, где густо-синий овал воды сливается с горизонтом. За тысячи километров лежащая от дома, но столь же родная земля! Родина! И возникало острое чувство сопричастности, когда умом и сердцем постигаешь, чем сильны были бесчисленные поколения русских воинов. Чувством Родины.
 Песни военного и послевоенного времени звучали тогда по всей стране. Ведь после прошедшей жесточайшей войны, среди горького от общих слез океана народного горя, еще не осевших могил, Сталин распорядился создавать по всей стране хоры.
Остается надеяться, что крылья русской народной песни не ослабеют, ведь только в нашей небольшой по населению области с успехом выступают десятки самодеятельных хоров ветеранов, в том числе таких широко известных ансамблей, как хор электролампового завода, УМВД. Большие аудитории собирают выступления томского хора мальчиков и юношей «Глория», созданного Эльвирой Дмитриевной Варенцовой в 1980 году. Нужно, чтобы народные песни и песни великой войны в хоровом исполнении могли звучать повсюду, вплоть до детских садов и начальных классов школ и гимназий, кадетских корпусов, студенческих аудиторий, соединяя молодые души с безбрежным понятием Родина, которая начинается с «хороших и верных товарищей, с картинки в твоем букваре, с той песни, что пела нам мать».
Владимир ФЕДОРОВ.